Dec. 6th, 2008|02:40 am]
Ненагляднейший вырядился в зеленый свитер. А я, как почти всегда, в нежно-розовом. Ботиночки розовые от Анечки. Пуховик розовый Шервино. Перчаточки розовые. Идем под ручку. Проходим мимо витрины. Я вглядываюсь в нее и замечаю: "Мы с тобой вместе смотримся, как дюймовочка и ее жених жаба".
[Dec. 10th, 2008|01:41 am]
Арина Холина выкопала в Татлере вещь, которую я пропустила мимо глаз. Ариныч, извини, теперь я тебя копипейстю. Меня просто перекорежило, я рву и мечу, я вне себя, я все горю.
"Однажды за ужином в "Вертинском" Степан при всех стал высмеивать мой плохой аппетит. Я убежала в туалет, заплакав от обиды. А он взял и уехал. Когда я вернулась за стол, Анастасия Александровна сказала: "Пойми, Лиза, мой сын - человек властный, у него деспотичный характер, и ты, как жена, должна это принять и научиться с этим жить".
Это история из Татлера. Степан Михалков и Лиза, его нонешняя жена.
Там дальше было про то, что Степан де тоже научился Лизу понимать, - пишет Арина, - то есть... Я даже не знаю, что "то есть". Это чужая жизнь. Но лично меня такие вот анекдоты шокируют. Взял и уехал? Я просто представляю, что будет, если мой муж сначала начнет меня публично высмеивать, а когда я заплачу - возьмет и уедет. Мне даже страшно предположить, в каком месте он найдет свои яйца".
Так вот, я бы на месте Лизы никогда не оказалась, ибо браки с принцами - удел терпил, как выясняется. Но если бы на ее месте в ресторане Вертинский все же была я, то я, в отличие от Арины Холиной, могу предположить, в каком месте фигурант нашел бы свои яйца - в котле с кипящим бульоном.
В моей семейной жизни были две ситуации, когда я проявила себя, как терпила. Я ни о чем так не жалею, как об этом. Именно в эти моменты я сдала свои границы, свою землю и отвоевать свою неприкосновенность обратно не получилось, - что съедено, то съедено.
А дело было так. Был у нас страшный день: мы поссорились, он не защитил, я раскричалась, он стал собирать мои вещи, выскочил на улицу, захлопнулась дверь, вызвали английское МЧС, пока они ехали, стала гореть сковородка, тут же у него обчистили карточку в банкомате - десятка тысяч фунтов, на минутку... Я ушла на свидание с роковухой, который выжидал, когда мы первый раз поругаемся, сходила к нему на пати, потом напилась, как свинья... А потом любимый опомнился и пригласил меня мириться. Забронировал Chewton Glen мой любимый, ужин, французский ресторан мишленовский. Меня все официанты принимают за француженку, (там через пролив Франция). Обращаются по французски.
"Какая ты красивая. И мне так твоя эта юбочка нравится. Все думают, что ты из Франции. Жалко, только зубы желтые, как у курильщика. Так некрасиво". Это любимый брякает мне за ужином при свечах в честь перемирия в отеле ценой 1000 баксов в день. Зубы, надо сказать, у меня самые обычные. Вениры в цвет собственной эмали. Просто милому зачем-то надо периодически меня подбешивать.
Тогда я сглупила. Я думала, что мужчина и женщина не враги, а партнеры, и можно по-хорошему. (Нельзя, на всякий случай сообщаю). И я спросила: "Зачем ты пытаешься причинить мне боль? Ты уверен, что сейчас подходящий момент меня критиковать? Это в самом деле верные слова для перемирия?" Любимый смутился и сказал: "Да ты меня не слушай, на меня иногда находит, сам не знаю, что несу".
Надо было натурально отрывать яйца и размазывать по стене. Как вариант: при всех выливать на голову вино. Уходить в номер и там бить по морде. Только так можно отстоять свои границы. Врага не нападать не уговаривают. Ему демонстрируют силу. Превентивно.
Второй раз, как в рассказе Лизы Михалковой, милый меня обидел в аэропорту, а в ответ на мои слезы сказал: "Я сейчас вообще уйду, если будешь плакать". И тут меня охватило бешенство, несмотря на температуру 39. Я прошипела "только попробуй сейчас в таком состоянии меня бросить!". "Да, в гневе ты страшна", - испугался любимый и остался. А надо было не плакать, а реально бить в морду. Царапать. Рвать билет. Брать такси и отправляться домой, а если не пустит, - вызывать полицию, потому что там мои вещи. Отстаивать себя, а не ломаться "на прогиб". Ибо такими методами мужчина исследует предел. На сколько можно оборзеть? Ага, критиковать внешность можно... Хорошо, запомним. А можно ли обидеть, да еще и уехать от чувства вины? Можно?! Вот классно. А можно ли... Страшно представить, как далеко может зайти мужчина, которому периодически не дают по рукам. И потому я - за своевременное отстаивание границ. Она уважать себя заставила и лучше выдумать не могла.
Бросить женщину в момент, когда она больше всего нуждается в защите и поддержке мужчины, наказать ее отвержением за слезы, по сути - запретить ей выражать чувства, за такое надо пиздить. Бить и не кормить. "Если мой муж сначала начнет меня публично высмеивать, а когда я заплачу - возьмет и уедет", то такого мужа надо лупить, как сидорову козу. По наглой рыжей морде. И я очень жалею, что своевременно не отпиздила, и теперь имею абсолютно распустившееся, борзое существо, которое я же сама и воспитала из услужливого служебного барсука. Теперь вернуть его в свои берега задача крайне сложная. Он не понимает, почему всегда можно было, а сейчас вдруг - нельзя. Покусительство пресекается строго в момент покусительства, а не il a l'esprit de l'escalier. А борзометр мужикам зашкаливаем мы, женщины. Своими ручками.
Надеюсь, что Лиза укрепит свои позиции, Степан привяжется, и тут она ему покажет кузькину мать. Вернет наложенным платежом все, что схавала в добрачный период. Так часто бывает, - жертва, которой все остопиздело, превращается в агрессора, и тут уже получает по первое прежний узурпатор.
А вообще, так распустить мужука, это талант. Степана я знаю, хоть и не слишком близко. Он - милый скромный человек с парализованной волей. Совсем не производит впечатления тиранозавра и мучителя бедных Лиз. Вырастить бультерьера из этого хомячка это надо уметь.