Божена Рынска
Игорь написал Гангрене о грядущем разводе. После чего из Чигасово пропала доверенность, которую она оставляла на дарение отцу квартиры на Лесной. Кража эта была крайне глупой - у нотариуса то остался экземпляр. Но я предупредила Игоря: Игорь, Лена готовится к войне. Игорь стал уверять меня, что войны не будет, что она не идиотка тратить деньги на суды. Я просила его сходить к американскому юристу и проконсультроваться. Он наврал мне, что сходил, и юрист ответил 50/50. Про marital waste, прочие нюансы Игорь ничего не знал. Более того, Гангрена сама умоляла не разводиться хотя бы до совершеннолетия сына. И это очень усложнило наше положение в американском суде. Возник вопрос трат на меня за все эти годы, а то, что Гангрена сама не хотела разводиться, не было аргументом.
Наутро после свадьбы Игорь сказал: "Зюка, я так рад, что женился на тебе". А в путешествии он сказал: "Надо было не валять дурака и сразу разводиться, конечно".
Игорь подал на развод в январе 2018 года. В январе же он убеждал меня, что Лена не хочет суда, что он сделал такое щедрое предложение, что она его примет. Отец же, Евгений Иванович, с которым Игорь обсуждал развод в начале 2017 года, сказал: она очень алчная, жадная, она будет хотеть захватить у тебя все. Также считала и Галя Шиян, которая знала Елену настоящую, без маски православного благолепия на лице.
Я же, честно, тоже считала, что суда не будет. 8 млн долларов, которую Игорь предлагал, отличная сумма для шестидесятилетней бездельницы. Она до смерти не истратит. Дети получают прекрасное образование, будут хорошо зарабатывать. Мы будем жить на проценты с капитала, наследство им останется с двух сторон. Более того, когда Игорь пошел договариваться с Гангреной, я ему сказала: если она захочет еще какой-то кусок, кинь ей, пусть подавится. Главное, чтобы без нервотрепки.
И вот прилетаем мы в NY. Игорь звонит Гангрене. Предлагает встречу. А та устала, не может. Девять вечера слишком поздно. И спрашивает между делом, в каком отеле он остановился. Тут до меня начинает допирать. Игорь, говорю, не ходи, там какая-то поганка. Она что-то задумала.
- Я не могу не использовать возможность по-хорошему с ней договориться. Ты не думай, ей суд тоже не нужен. Она же очень жадная, ей не захочется платить адвокатам.
Игорь пошел на встречу и получил повестку в суд. От самой грязной адвокатской конторы NY, которая известна тем, что изматывает противника и ведет дело не к сетелменту, а к литигейшену, чтобы заработать на нем как можно больше.
В это время мы с Катей Рерберг выпивали в баре Варвика. Пришел Игорь. Глаза сверкают. Злой, но абсолютно не подавленный. Рассказывает, что произошло. Последние слова, которые Елена слышала от отца своих детей: "Лена, я всегда знал, что ты - мразь".
Спрашивается, если знал, что мразь, чего не подготовился к войне с мразью? Но сейчас уже спрашивать поздно....
Теперь, сказал Игорь, у меня руки развязаны. Я ей дам меньше, чем собирался. Все дети, а не только Лиза, будут знать об ее изменах.
Это был март-апрель. Игоря совершенно не пугал суд. Он был уверен, что больше 50% Гангрене не дадут. Игорь был в прекрасной форме. Мы встречались в Майами с нашим приятелем Гиечкой и его женой Надежда Эрекайкина (Nadezhda Erekaykina). Игорю очень понравились ребята. Потом мы ненадолго залетели в Москву, с медицинскими целями. Игорь опять был весьма боек и увлечен своим судебным процессом. Июнь был прекрасен. Футбольная Москва. Бары заполнены. Мы много гуляли, а потом на три почти месяца свинтили в Латвию, где снимали квартиру.
В августе Игорю пришлось лететь на суд. Он принял крайне невыгодное для нас решение. Я чуть не рассторгла помолвку. Игорь сказал моей подруге, что он в таком случае не жилец. Пришлось лететь за ним. Помирились мы за секунду. Просто крепко обнялись и заснули друг с другом. А наутро, взяв лексус Игоря, поехали путешествовать через всю Европу. Игорь занимался спортом. Очень хотел похорошеть. Изменить фигуру. В сентябре мы стали готовиться к свадьбе. И опять же даже намека на депрессию не было. Он страшно веселился над моими переделками сценария. Ему понравилась идея. Он стал читать о современном искусстве - Емеля его увлек. После свадьбы с утра он сказал: "Зюка, как хорошо, что я на тебе женился". Я видела лицо абсолютно счастливого человека.
Тоже и в свадебном путешествии. Он был в стойкой ремиссии. Глаз горел. Огрызался на меня с большим чувством.
Перелом случился, когда он поехал в Украину, надеясь найти там работу. Слег, оставшись без меня. (у меня было ЭКО на лютом количестве гормонов). Отказывался лететь на суд, пока я не рявкнула. Обещал мне повеситься, что я воспринимала, как издевательство надо мной. Как только я смогла, я приехала в Украину. Отвела его на спорт. Услышала, что дети не отвечают ему на письма и передают все его письма в суд. Сказала ему, что так скитаться больше нельзя. Или мы переезжаем в NY, или в Латвию. По средствам был переезд в Латвию. Что мы и осуществили сразу после Нового года.
Посмотреть вложение 835191
Посмотреть вложение 835192