Зюкиада
Довольно старый Могулай, известный основатель Спарты,
Решил что в жизни – раз гуляй, и что он, собственно, не старый.
Гетер он разных содержал, порой довольно непотребных,
И этим сильно раздражал свою Прекрасную Елену.
Елена, впрочем, уплыла на ПМЖ с ребёнком в Трою
И там осела и дела вершила твёрдою рукою,
Ходила в храмы, сын был сыт, носила статусные вещи...
И вот её весёлый быт привиделся Зюкандре Вещей.
Зюкандра Вещая была ну скажем так – своеобразна.
И с детства жаждала бабла (ну и сервильной Трои паспорт).
Была готова лобызать в обмен могучий царский фаллос,
А тут как раз попался царь. Ну и Зюкандра не сдержалась.
Она в мохнатое ушко твердила хуже попугая:
«Ах ясно, ясно вижу что объят периметр, ногами!
И что живого места нет на вас, о царь и повелитель,
От подлой женщины измен. Вы лучше уж меня берите.
Я буду вам женойженой. Законодательно. В Египте.
Вот вам мой Люс сторожевой, ну точно Цербер при Аиде.
Мы хероамфор навезём, украсим ими Плесень-Полис,
А Вас зароем в чернозём и вот тогда я успокоюсь».
«Годится!» - улыбнулся царь, хоть Гусиссей был сильно против
И даже толсто намекал, что нынче у царей не в моде
Подобный страшный моветон, особенно – с не-экс гетерой,
Но Могулай встал на своём, поскольку был в себе уверен.
Конец истории, как встарь, здесь поучительно зловещий –
Повис на пальме Могулай, Карфаген не был им завещан.
Вот так после стараний всех Зюкандра оказалась в жопе,
И только верный Гусиссей отплыл обратно к Гусиопе.