- Регистрация
- 10 Июл 2016
- Сообщения
- 3.251
- Симпатии
- 23.431
Особая логика
Поездка на отдых
Поездка на отдых
С утра у Ма подозрительно блестели глаза, воинственно торчали сиськи, и я почувствовал неладное. Поэтому , когда ближе к ужину она решила ехать в Крым, удивились все. Кроме меня. Не первый год живу, интуиция редко подводит.
Обзвонив железнодорожные кассы, Ма предсказуемо разозлилась. Билетов на сегодня почти не осталось, а грузить ватагу детей, включая блюющего грудного Ореста, по верхним боковым полкам- это вам не в лего играть. Поэтому Па получил от нее отличный пинок пониже спины и, ворча, отправился заводить машину. Ма отправила нас собирать вещи, но машина завелась в этот раз как-то слишком уж быстро, так что в сумки мы успели покидать лишь то, что лежало на полу и столе. Ксюша перед дорогой поела еще раз, и мое предчувствие неладного усилилось.
Па начал зевать уже на выезде из города, Ма ткнула его в спину узловатым пальцем со сломанным ногтем, он вздрогнул, машина резко вильнула и чуть не съехала с дороги. В этот момент Ксюшу и вырвало в первый раз за сегодня. В нагретом салоне расплылся мерзкий кисловатый запах. Проснулся Орест, который не мог пропустить веселья, я едва успел закрыть нос руками и отодвинуться на сиденье. Дальше машина виляла зигзагами по дороге, вымотавшийся за двое бессонных суток Па наполнял салон храпом, а Ксюша с Орестом блевали на дальность. Перестали они только, когда Ма заметила открытый багажник. Спасибо Алексу, поиск его выпавшего геликоптера дал нам возможность немного продышаться. Заодно и сумку его нашли. В ней, правда, оказались школьные тетради и бабушкин набор для вышивания, но уж что нашел, то и упаковал, какие претензии к парню. Спасибо, братан, благодаря тебе мы не задохнулись.
Мы проехали мимо горящей машины, Па как раз проснулся и потребовал остановить. Ма поворчала, но послушалась. Машина сгорела и без нас, но, трогаясь с места, Па задумчиво посмотрел на стоящего рядом Антона и проехал колесом ему по ноге. Смотреть на это было страшно, и, когда белого от боли брата привезли в медпункт, а Ма наотрез отказалась от противостолбнячного укола, расплывчатые подозрения в моей голове начали обретать четкие очертания.
К речке мы приехали утром. Без Антона, да. Столбняк, знаете ли, молниеносное течение. Разуваться я отказался и в речку не полез. Аня, радостная дурочка, настолько была счастлива освежиться после поездки в душной, пропахшей рвотой машине, что пошла шлепать ручками по воде...нет, это не уж. Я видел передачи по телевизору, нет у ужей полоски вдоль спины, что бы Ма ни говорила. И не двигаются они так быстро. Минус двое за сутки, серьезно, Ма?
Вечером, после целого дня пути с перекусами на ходу, мы съехали с дороги на разбитую обочину. Я видел множество маленьких придорожных гостиниц перед этим, поэтому решение Ма ночевать в поле меня насторожило. Я старался идти за ней след в след, заходя за спину так, чтобы она меня не видела. На Па надежды не было никакой, он со своей пенкой в обнимку унесся в лес огромными шагами.
Хорошо, что я остался спать в кустах недалеко от Ма. Медведь, пришедший на ее храп, шумно ее обнюхал, чихнул, отвернулся и скрылся в противоположном направлении. Оттуда донеслись звуки рвоты. Пожалуй, он бы мог посоревноваться с Ксюшей и Орестом. Те как раз откликнулись блюющим дуэтом с полянки. Упс, Ксюша и Орест...сегодня не повезло вам.
Утром мы с Ма для проформы поискали Ксюшу и Ореста. Ожидаемо не нашли. Зато нашли Па, которого это застало врасплох. И Алекса, который всю ночь просидел на дереве с планшетом. Ма мрачно покосилась на него, но промолчала.
Мы с Алексом решили: если переживем поездку на пароме, то в снятой квартире он что-то наколдует с газовой трубой, он знает, ему тринадцать, он справится, и мы выйдем погулять, пока Па курит в кухне. Я видел, каким тяжелым взглядом смотрит на нас Ма, поглаживая себя по вновь округлившемуся животу. Мне всего три, и я очень хочу жить.
Обзвонив железнодорожные кассы, Ма предсказуемо разозлилась. Билетов на сегодня почти не осталось, а грузить ватагу детей, включая блюющего грудного Ореста, по верхним боковым полкам- это вам не в лего играть. Поэтому Па получил от нее отличный пинок пониже спины и, ворча, отправился заводить машину. Ма отправила нас собирать вещи, но машина завелась в этот раз как-то слишком уж быстро, так что в сумки мы успели покидать лишь то, что лежало на полу и столе. Ксюша перед дорогой поела еще раз, и мое предчувствие неладного усилилось.
Па начал зевать уже на выезде из города, Ма ткнула его в спину узловатым пальцем со сломанным ногтем, он вздрогнул, машина резко вильнула и чуть не съехала с дороги. В этот момент Ксюшу и вырвало в первый раз за сегодня. В нагретом салоне расплылся мерзкий кисловатый запах. Проснулся Орест, который не мог пропустить веселья, я едва успел закрыть нос руками и отодвинуться на сиденье. Дальше машина виляла зигзагами по дороге, вымотавшийся за двое бессонных суток Па наполнял салон храпом, а Ксюша с Орестом блевали на дальность. Перестали они только, когда Ма заметила открытый багажник. Спасибо Алексу, поиск его выпавшего геликоптера дал нам возможность немного продышаться. Заодно и сумку его нашли. В ней, правда, оказались школьные тетради и бабушкин набор для вышивания, но уж что нашел, то и упаковал, какие претензии к парню. Спасибо, братан, благодаря тебе мы не задохнулись.
Мы проехали мимо горящей машины, Па как раз проснулся и потребовал остановить. Ма поворчала, но послушалась. Машина сгорела и без нас, но, трогаясь с места, Па задумчиво посмотрел на стоящего рядом Антона и проехал колесом ему по ноге. Смотреть на это было страшно, и, когда белого от боли брата привезли в медпункт, а Ма наотрез отказалась от противостолбнячного укола, расплывчатые подозрения в моей голове начали обретать четкие очертания.
К речке мы приехали утром. Без Антона, да. Столбняк, знаете ли, молниеносное течение. Разуваться я отказался и в речку не полез. Аня, радостная дурочка, настолько была счастлива освежиться после поездки в душной, пропахшей рвотой машине, что пошла шлепать ручками по воде...нет, это не уж. Я видел передачи по телевизору, нет у ужей полоски вдоль спины, что бы Ма ни говорила. И не двигаются они так быстро. Минус двое за сутки, серьезно, Ма?
Вечером, после целого дня пути с перекусами на ходу, мы съехали с дороги на разбитую обочину. Я видел множество маленьких придорожных гостиниц перед этим, поэтому решение Ма ночевать в поле меня насторожило. Я старался идти за ней след в след, заходя за спину так, чтобы она меня не видела. На Па надежды не было никакой, он со своей пенкой в обнимку унесся в лес огромными шагами.
Хорошо, что я остался спать в кустах недалеко от Ма. Медведь, пришедший на ее храп, шумно ее обнюхал, чихнул, отвернулся и скрылся в противоположном направлении. Оттуда донеслись звуки рвоты. Пожалуй, он бы мог посоревноваться с Ксюшей и Орестом. Те как раз откликнулись блюющим дуэтом с полянки. Упс, Ксюша и Орест...сегодня не повезло вам.
Утром мы с Ма для проформы поискали Ксюшу и Ореста. Ожидаемо не нашли. Зато нашли Па, которого это застало врасплох. И Алекса, который всю ночь просидел на дереве с планшетом. Ма мрачно покосилась на него, но промолчала.
Мы с Алексом решили: если переживем поездку на пароме, то в снятой квартире он что-то наколдует с газовой трубой, он знает, ему тринадцать, он справится, и мы выйдем погулять, пока Па курит в кухне. Я видел, каким тяжелым взглядом смотрит на нас Ма, поглаживая себя по вновь округлившемуся животу. Мне всего три, и я очень хочу жить.
Последнее редактирование: