Каждый человек по своему справляется со стрессом: кто то пьет, кто то заедает проблемы, а Юленька просто не считала себя виноватой в произошедшем конфликте. Пффф, подумаешь, фотка с голой грудью? Зато худее других, а это главное.
Женщина пользовалась свободным временем, не завалена, тяжелой работой домохозяйки. Всего то пару раз в день покормить Татарина, да памперс сменить. А говорят с детьми очень сложно. Брехня все это, сказочки наманекюренных фиф.
Поджав губы, Юля приподняла крышку кастрюли и принюхалась к грибной подливе. " Хм, сколько грибы могут стоять...? — серое вещество в голове напряглось, как жаль, что думающую Юляху среди живых ни кто не видел. От варева не исходило неприятных паров, да и плесени не было. Не долго думая, Харитонова вывалила в коричневую жижу гречку, все это в пакет и в морозилку. Мало ли Люрекс надумает вернуться, а тут и обед готов.
Вернувшись за компьютер, Юляха принялась подготавливать почву для своего будущего с мужчиной из прошлого, Андреем Костиным. Расчет и выгода должна быть всегда. Дом, где жить, у Юленьки был, претендент на ее руку и сердце был, а остальное не важно. Со дня ссоры с супругом прошло несколько дней, Саня держал бойкот, лишь его мать несколько раз звонила и выясняла отношения за сына. Юле было похуй, у нее был контакт, пряники и халва.
— Толстяка полторашку и сухарики. — Облокотившись на прилавок, потребовал Опасян, высыпая на блюдце сотню рублей мелочью. Темный очки скрывали опухшие веки, в полости рта он играл языком с жвачкой, неумело маскируя аромат перегара.
— Семьдесят два рубля. — Пожилая продавщица скептически осмотрела покупателя, его наличку и протянула пакет.
Отсчитав нужную сумму, Александр кивнул в знак благодарности немытой головой и скрылся за дверями.
Три дня в пьяном кумаре от Толстяка. Мать уже злилась, гнала к супруге, сама звонила ей, пытаясь примерить врагов. А все потому, что в первый вечер Люрекс нассал в угол кухни, подумав, что в туалете. На второй пробил стену кулаком, а вчера, пытаясь дойти до своей комнаты, запнулся о коллекцию уродливых статуэток и разбил ее большую часть. Выговор матери лишь обозлил Опасяна и он решил вновь топить свое горе в вине.
Полтораха дала по шарам и в голову пришла потрясающая идея — прокатиться с ветерком по ночному Арзамасу. Любимый автомобиль был припаркован возле дома, где они жили с Юлей, но это не было проблемой. Жена смотрит лишь в монитор. Прыгнув в нужный автобус, Люрекс раскинулся на двойном сиденьи, закинув ногу на ногу.
— Молодой человек, передаём за проезд. — Рядом возникла полноватая женщина - кондуктор средних лет.
— Вот, дер...— Санек оборвал себя на полуслове, протягивая деньги женщине. Свет лампы, что освящала салон, как то особенно падал на лицо кондуктора, придавая женщине шарм. Черты её лица напоминали Катю Гусеву, только старше лет на 15. — Вы.. вы. .. Что вы делаете сегодня вечером?
Женщина отпятнула назад - запах спиртного она не переносила совсем. Бросив суровый взгляд на тощего аболтуса, Екатерина Степановна оторвала билетик.
— Ваш билет.
— Давайте прокатимся, — предложил Опасный, откинув назад пряди волос сексуальным движением руки. Солнечные очки слетели на пол. Хрясь!
От резкого движения Екатерина Степановна шарахнулась в сторону и раздавила очки.
— Все хорошо, они мне не нравились! — махнул рукой Люрекс, улыбаясь во все зубы и стрельнул похотливым взглядом по телу женщины. — Оставить вам номерок?
— Отстаньте, мужчина! Вы в своем уме? — охнула кондукторша, заметив на безмянном пальце Харитонова обручальное кольцо.
— Катюша... — язык ласкал это имя, произнося в слух. Глаза Екатерины Степановны округлились, женщина схватилась за сердце.
— Сгинь, Сатана, Сгинь! — перекрестившись, пробормотала кондуктор. Плюнув через плечо в Люрекса, она поспешила в другой конец автобуса.
— Все равно будешь моей. — Крикнул Опасный, стирая слюни со щеки. Голос в колонках оповестил о нужной остановке, Санек вывалился наружу, едва не сбив с ног пожилого мужчину. Чертыхнувшись, он все же решил взять топлива себе, а после сесть за руль и выследить только что уехавший автобус .